0xFF

https://t.me/chadayevru/3959

https://t.me/chadayevru/3963

https://t.me/chadayevru/3969

Про политолога М. и мягкую-сладкую азербайджанскую силу. Я недавно говорил о том, что у нас значительная часть экспертной политоты получает зарплату на Леонтьевском переулке и номинируется она в манатах, и это общеизвестный факт. Но раз уж это теперь выплыло на поверхность в таких формах, надо дать несколько пояснений. Именно к политологу М., вообще говоря, прикопались сейчас по-крупному, а мне вот его жалко. Он за манатами подался от скудости всяческой, после того, как ушёл Сурков и внутренняя политика изменила стиль. Владислав Юрьевич, незабвенный, как раз очень даже любил и практиковал тот вид политологии, которую олицетворяет политолог М. Если описать его коротко, это когда политолога зовёт заказчик в кабинет и говорит: пойдёшь в эфир туда-то, там озвучишь то-то и то-то, объясни всем, что я молодец, а мой оппонент козёл, только типа умными словами, как ты умеешь. При этом трудно даже словами выразить, насколько сей гордый сын рязанских гор презирал всех этих нанимаемых им говорящих голов, причём не в последнюю очередь за тот крайне скромный ценник, на который они соглашались. Но, хоть и презирал, вовсю практиковал, пытаясь дирижировать и кукловодить общественной дискуссией в меру своего понимания. Его преемники, оба, даже не пытались. Они спокойно сдали цензурную функцию коллегам с соседней площади, а на пропагандистскую предпочли брать совсем безымянных и бессмысленных девочек-мальчиков, планомерно заменяемых сейчас вовсе уже искусственным интеллектом. И вся эта когорта маститых сурковских политологов осталась не просто без зарплаты — хуже того, без функции. Ну и пустилась во все тяжкие — кто-то в Госдуму подался, кто-то в политтехнологиях счастья попытал, а кто-то и вовсе... дроны делает. Ну а когда созданная государством инфраструктура впоследствии им оказывается забытой и брошенной, рано или поздно на неё садится какая-нибудь братва, и к нефизической инфраструктуре это относится точно так же, как и к физической. Вот тут очень важно понимать: политолог М. — это вообще не субъект, это именно инфраструктура, оставленная одними и освоенная/присвоенная другими. Громкоговоритель на ножках. А какие могут быть претензии к функции? Она на то и функция, чтобы выдавать плюс-минус одинаковый результат в руках любого пользователя.

Это, конечно, невероятно увлекательное занятие — копаться в прошлом политоты, выясняя, кто из "говорящих голов" кому Рабинович, и кто кого куда послал в каком году. Но мне трудно представить, чтобы это было интересно кому-то ещё, кроме узкой тусовочки и небольшого количества политизированных комментаторов. Тема же, всплывшая в связи с феноменом "российских политологов на азербайджанских гонорарах" — гораздо серьёзнее и потенциально для гораздо более широкой аудитории. Вот смотрите. Политологи — это, как мы уже с вами выяснили, инфраструктура, обслуживающая публичные задачи государства. У него также есть и другая инфраструктура, обслуживающая его непубличные задачи. Она тоже покупается, и Ильхам Алиев не понаслышке знает расценки. И именно это знание придаёт ему сейчас борзости — он исходит из того, что Россия слабая, по той простой причине, что в ней можно решить любой вопрос, и он знает, как и с кем. Более того: он уверен, что в случае чего спокойно отыграет назад, и ему всё сойдёт с рук — и избитые российские граждане, и поддержка Украины, и вся эта истерика про самолёт. И есть ещё одна вещь, которая даёт ему основания чувствовать себя очень и очень уверенно — это железобетонное знание, что у российской власти попросту не хватит тяму взять за жабры "влиятельных московских азербайджанцев" и поставить ребром вопрос о лояльности. Слишком уж много всего они знают, слишком многие фигуры в самой российской власти тогда окажутся под ударом, слишком уж тесно они повязаны друг с другом. Я уже говорил и писал, и снова повторю. Все эти "уважаемые главы диаспор" — в некотором роде сами часть нашей власти, как минимум — её "теневая касса" для решения тех задач, которые долго и сложно решать в публичной сфере. И я тут вообще не про коррупцию, не про "незаконное обогащение". Просто любой, кто работал с госденьгами, прекрасно знает, насколько это громоздкая и медленная история. Тебе надо начинать строить дороги весной, но деньги придут только к сентябрю, а при нынешних ставках в кредит никто не пойдёт, и в результате асфальт будут класть в декабре в снег, чтобы на следующий год перекладывать — зато никто не сядет. А вот если есть в зоне досягаемости дядя Тофик с живым кэшем с рынка, у него можно перехватиться, он заплатит подрядчику, а потом как-то зачтёмся. А почему, спросите вы, так неудобно, долго и сложно работать с "белыми" госденьгами? А потому, отвечу я, что все эти годы наше государство боролось с коррупцией. Принимая законы, увеличивающие контроль, ограничивающие произвольное, нецелевое, неэффективное и т.д.использование госсредств. Конкурсы, тендеры, согласования, 44-ФЗ, 213-ФЗ и далее везде. На выходе формула — если ничего не нарушать, невозможно ничего сделать вообще. Но, к счастью, всегда есть дядя Тофик — палочка-выручалочка. Спасибо Вам, дорогой Ильхам Гейдарович, что Вы настолько показательно ткнули нас носом в наши застарелые проблемы, за которые мы и не взялись бы, если бы не Ваша мудрая внешняя политика. Будем надеяться, что наше государство окажется в состоянии выдавить из себя по капле дядю Тофика, как выдавливают гной. Это, в первую очередь, вопрос качества внутреннего госуправления, но от него, как мы видим, самым прямым образом зависит и внешнее.

В 2011, когда мы оба были забанены и преданы анафеме с одинаковой формулировкой «за раскол тандема», только я за наезды на Медведева, а он — за наезды на Путина, мы с ним встретились обмыть этот «размен». И я его спросил: ну как можно было на Дмитрия Анатольевича ставить, он же прост умом и чувствами? Глаза ГОП стали вдруг злыми, зубы аж сжались: а нечего ему (понятно кому «Ему») на третий срок идти. Ему с его торсом бабы и так дадут. И тут меня осенило: они же ведь одногодки. Самое, пожалуй, сильное было впечатление, примерно как у Фродо, когда он показал кольцо старому Бильбо в Ривенделле и увидел его реакцию. Кстати, телефон Павловского я из записной книжки так и не стёр, и он у меня там записан как «дядюшка».