0xFF

Кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт,

А если в точный срок, так в полной мере:

На цифре 26 один шагнул под пистолет,

Другой же — в петлю слазил в «Англетере».А в тридцать три Христу — он был поэт, он говорил:

«Да не убий!» Убьёшь — везде найду, мол…

Но — гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,

Чтоб не писал и чтобы меньше думал.С меня при цифре 37 в момент слетает хмель.

Вот и сейчас — как холодом подуло:

Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль

И Маяковский лёг виском на дуло.Задержимся на цифре 37! Коварен Бог —

Ребром вопрос поставил: или — или!

На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо,

А нынешние как-то проскочили.Дуэль не состоялась или перенесена,

А в тридцать три распяли, но не сильно,

А в тридцать семь — не кровь, да что там кровь! — и седина

Испачкала виски не так обильно.Слабо стреляться?! В пятки, мол, давно ушла душа?!

Терпенье, психопаты и кликуши!

Поэты ходят пятками по лезвию ножа

И режут в кровь свои босые души! На слово «длинношеее» в конце пришлось три «е».

«Укоротить поэта!» — вывод ясен.

И нож в него — но счастлив он висеть на острие,

Зарезанный за то, что был опасен! Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр, —

Томитесь, как наложницы в гареме!

Срок жизни увеличился — и, может быть, концы

Поэтов отодвинулись на время!