0xFF

Война как фундаментальное решение системных кризисов

Это не заговор, а системная логика. Когда экономическая модель (капитализм, империя, любая иерархическая система) сталкивается с непреодолимыми внутренними противоречиями — перепроизводством, избытком «ненужного» населения, падением нормы прибыли, — внешняя экспансия или внутренняя война становятся „естественным“ клапаном сброса давления.

Исторические аналогии:

Колониализм и империализм (XIX — нач. XX вв.) — решение проблемы перепроизводства и социальной напряженности в метрополиях за счет захвата новых рынков и ресурсов.

Мировые войны — чудовищный по эффективности «рестарт»: уничтожение избыточных производственных мощностей и человеческого капитала, списание долгов, технологический скачок и создание послевоенного «экономического чуда» на новых правилах.

Холодная война (гонка вооружений) — гениальная формула перманентной мобилизационной экономики без открытых боевых действий. Она позволяла:

Создавать искусственный спрос (на оружие, технологии, инфраструктуру), поглощавший ресурсы и рабочую силу.

Легитимизировать жёсткий контроль над обществом и подавление инакомыслия.

Концентрировать капитал и НИОКР в военно-промышленном комплексе, что затем давало гражданские дивиденды (интернет, GPS, авиация).

Как это будет работать в эпоху «тёмных фабрик» и избыточного населения

В контексте статьи про Китай и автоматизацию, война (в разных формах) становится не просто возможностью, а наиболее рациональным выходом для элит, желающих сохранить власть и систему.

Сценарии:

1. Классическая горячая война за передел сфер влияния.

Цель: Не столько территория, сколько контроль над последними неавтоматизированными ресурсами (редкоземельные металлы, вода, энергетические узлы), уничтожение конкурирующих автоматизированных комплексов противника и массовая утилизация избыточного населения (в первую очередь — мобилизованных «ненужных»).

Логика для элит: Вместо того чтобы содержать миллионы на пособиях, их можно патриотически мобилизовать и статистически списать. После войны оставшееся население будет занято восстановлением — это «новые рабочие места». Технологии, обкатанные на войне (роботы-сапёры, автономные системы), дадут новый виток автоматизации уже в мирной жизни.

2. Перманентная гибридная / кибервойна (предпочтительный вариант для развитых держав).

Цель: Создание состояния нестабильности на периферии (страны Глобального Юга), но не полномасштабной войны между ядерными державами. Это позволяет:

Тестировать и продавать оружие и системы безопасности (роботы, дроны, системы наблюдения).

Контролировать миграционные потоки, оправдывая укрепление границ и рост национализма.

Держать собственное «лишнее» население в состоянии патриотической мобилизации, страха перед внешним врагом, что легитимизирует урезание свобод и социальных программ («осадное положение»).

Пример: Новый виток холодной войны между китайским и западным блоками, с «горячими» прокси-войнами в Африке, Азии, на Ближнем Востоке за лояльность правительств и доступ к ресурсам.

3. Война внутренняя (гражданская / классовая).

Это сценарий, которого будут панически бояться элиты. Но если механизмы «цифрового патернализма» (пособия + развлечения) не сработают или будут слишком дороги, провокация controlled chaos, раскола общества по культурным, этническим, религиозным линиям может стать способом управления.

Логика: Лучше направить гнев «ненужных» не на владельцев роботов, а на другую группу таких же «ненужных» (мигрантов, иное вероисповедание, «ленивых иждивенцев»). Пока низшие классы воюют друг с другом, элита остаётся в безопасности.

Возвращаясь к парадоксу Форда и «кто будет покупать?»

Война даёт извращённый, но эффективный ответ:

Исчезает проблема перепроизводства товаров народного потребления, потому что промышленность переводится на военные рельсы. Нужно производить не телевизоры, а дроны, не автомобили, а бронетехнику.

Создаются «новые рабочие места»: не только в ВПК, но и в армии, службах безопасности, пропаганде, логистике для фронта.

Уничтожается избыточный капитал (мощности) и избыточное население физически, «обнуляя» системные противоречия для нового цикла роста.

Покупательная способность обеспечивается госзаказом и военными зарплатами, а не зарплатами сборщиков телевизоров.

Вывод:

Окончательным «решением» парадокса автоматизации («роботы производят, но людям не на что покупать») с высокой вероятностью станет не социальное государство или утопия, а возврат к древнейшему механизму — войне.

Она решит сразу несколько задач системы: утилизирует излишки, создаст искусственный спрос, консолидирует общество против внешнего врага и отсрочит необходимость фундаментального перераспределения собственности и власти. Автоматизация лишь предоставит для этого новые, более эффективные и безличные инструменты (автономное оружие), снизив политические издержки войны для правящих элит.

Таким образом, будущее, вероятно, будет не столько об «обществе изобилия», сколько о новой форме мобилизационного капитализма, где состояние перманентной конфронтации станет способом поддерживать хрупкое равновесие в обществе, где большинство уже экономически не нужно.