О смысле всего сущего

Об опасности войны: они страх потеряли --> http://lenta.ru/articles/2014/12/24/warfuture/

Однако, судя по всему, чувство страха перед большой войной, при этом, возможно, ядерной — на Западе либо утрачено, либо старательно подавлено. Большая часть доступной гражданам публицистики по вопросу говорит скорее о невозможности войны в условиях, когда коммерческие интересы российских элит тесно связаны с Западом, но история дает массу примеров того, как надежды на мир в силу плотных связей оказывались тщетными: и пожалуй самым громким таким примером является Первая Мировая война, которой действительно, в той конфигурации никто не хотел, и которая действительно, с определенного момента стала неизбежна. Рост ставок Цена неизбежности, впрочем, может быть различной. Для Первой Мировой (и выросшей из нее Второй) — это десятки миллионов человеческих жертв и крушение европейской цивилизации в ее привычном понимании. Сегодня, когда обмен ядерными ударами может исключить из числа живых сотни миллионов человек в первые же сутки и выставить общий счет на миллиарды жизней и крушение цивилизации как таковой — цена оказывается неизмеримо выше. В те годы, когда возможные последствия ядерного конфликта были впервые осознаны, общий язык между собой смогли найти две сверхдержавы, каждая из которых претендовала на абсолютную моральную правоту и роль лидера для всего человечества. Вместе с тем, у руля в обоих случаях стояло поколение, непосредственно заставшее Вторую (а отчасти и Первую) Мировые войны. Сегодня непосредственная память о подобном опыте утрачена, и, возможно, результатом является постоянная игра на повышение — любое отступление оппонента рассматривается как повод занять освободившуюся позицию, при этом угроза ответа воспринимается, скорее, как элемент игры: понимание войны как реальной угрозы утрачено — особенно на Западе, где большая война за редкими исключениями никогда не составляла часть общенациональной памяти.