О смысле всего сущего

И ещё. 

Стражи памяти Вася Пупкин

Дождь – вот все, что можно сказать о погоде. Серые облака со всех сторон до горизонта пропитаны дождем. Вода то орошает и без того раскисшую землю мелкими каплями, то стелется в воздухе тончайшей пылью, стремясь пропитать все доступные поверхности. Под вековым дубом, на ковре из опавших листьев в легкомысленных шезлонгах расположились двое. Странные костюмы – черные, обтягивающие, лоснящиеся, со множеством выступающих деталей – сделали их похожими на пресловутых пришельцев или на космонавтов будущего, как представлялись они в начале века. То будущее так и не наступило, но память о нем осталась, как воспоминание о детской мечте, наивной и прекрасной.

Старший, мужчина лет сорока, казалось, дремал. Его светлые волосы давно намокли, капли воды беспрепятственно скатывались по лицу, но он не обращал на них внимания. Его спутница, девочка-подросток, наоборот, пристально всматривалась в очертания города, слегка размытые водяной завесой. Город с опушки представал серой стеной, в ней с трудом угадывались отдельные здания. Странная тишина повисла над местом обитания тысяч людей, странная и страшная.

- Пап, они опаздывают?

Мужчина открыл глаза, посмотрел на часы:

- Еще три минуты, они всегда точны. - он провел ладонью по лицу, стирая влагу, улыбнулся грустно. – Потерпи немного, Светик, скоро полетим домой. И подними шлем, простудишься.

- Не простужусь. Я хочу, как ты. – она упрямо тряхнула короткими, цвета спелой пшеницы, волосами. – Только скучно тут. Зачем мы здесь? Я и так все знаю… и видела записи – ничего интересного.

- Это последний город, ты должна это видеть. Мы…

- Ой, да знаю я! Мы – стражи памяти. Мы те, кто остались людьми. Мы последняя надежда. Мы возродим…

- Не паясничай. Ты пока не хранитель, но я хочу, что бы ты им стала, и поэтому ты здесь, со мной. – он прислушался. – Слышишь? Летят.

Слабый, на грани слышимости, шелест не нарушил, а только подчеркнул тишину осеннего леса. В небе над городом появились едва заметные черные точки. Вот одна из них скачком выросла, стал виден силуэт винтокрылой машины. Вертолет наклонился и резко упал куда-то за стену города.

Светлана встала, вытянулась, стараясь рассмотреть, что там происходит. Но основное действие осталось для нее невидимым. Вертолеты продолжали падать на город, они садились на площадях и стадионах. Их уже ждали. Вереницы людей, последних жителей последнего города, исчезали в чревах исполинских машин. Все было расписано заранее, каждый знал свое место, не было суеты и возгласов прощания, просто потому, что не было провожающих.

- Пап, а куда они переезжают? – Свете стало неинтересно, она повернулась к отцу.

- Кто ж их знает. Может, на Средиземное, а может, и на Карибское. Туда, где вечное лето, и нет причин для грусти.

- А мы вот в школе спорили – почему люди раньше не переселились туда? Почему надо было жить здесь. – она подцепила носком ботинка слежавшиеся листья и подбросила вверх. Потом заложила руки за спину и с видом экзаменатора уставилась на отца.

- А места не было для всех, людей было очень много. И не было фабрик-автоматов, не было синтезаторов пищи, не было киберобслуги, много чего не было. Людям нужны были природные ресурсы и жизненное пространство…

- Ну, пап! Ты как наша классная. Я все равно не понимаю, почему раньше было так, а теперь вот. – она кивнула в сторону города.

- Пропала нужда у людей друг в друге. Никто не обязан работать… учиться, думать. – лицо мужчины дернулось в брезгливой гримасе, он встал, сделал несколько шагов в сторону дочери, присел на корточки. – А мы останемся людьми.

- Ты на них злишься? Потому что они ленивые?

Отец покачал головой:

- Нет, не злюсь. Мне бы надо их пожалеть, но и жалости у меня тоже нет. Пусть себе… произрастают.

Девочка повернулась спиной к отцу, медленно пошла, было, в сторону города, но резко остановилась, спросила, не оборачиваясь:

- А зачем нам… вам, хранителям-ученым, работать, и почему нам нельзя жить рядом со всеми?

- Нас не любят. Мы как упрек для тех, кто живет в «анклавах рая»… А зачем – ты поймешь когда-нибудь сама… я очень надеюсь.

Дождь вдруг разошелся не на шутку. Пришлось поднять шлемы, отчего отец с дочерью еще больше стали походить на фантастических существ. Светлана подошла к отцу, он положил ей руку на плечо, и так они простояли молча до окончания эвакуации.

«Внимание, хранители! Фаза ноль. Повторяю…» - показалось, что голос звучит отовсюду. Вздрогнув, Светлана вопросительно взглянула на отца.

- Это команда мне. – он подошел к шезлонгу, взял плоскую незаметную коробочку, несколько раз нажал что-то на ее поверхности. – Смотри внимательно.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом… Потом город «поплыл», как будто его накрыло дрожащее марево. Еще несколько секунд, и стало заметно, как здания начали стекать дымными струями вниз. Они превращались в пыль, клубы которой тут же прибивало дождем…

Пять минут, и на месте города возникло глянцевое озеро грязи, в котором неожиданно отразился солнечный луч. Солнце, бледное, едва пробивающееся сквозь пелену туч, равнодушный осветитель в театре истории.

- Вот и все. – мужчина размахнулся и швырнул пульт с такой силой, будто хотел забросить в центр бывшего города.

Они постояли еще немного, пока отец не сказал нарочито сурово:

- Пошли, дитя мое. Тебе еще уроки делать, а у меня работа…

- Точно, чего тут любоваться! – Светлана припустила бегом и вырвалась вперед. – У нас все будет по-другому! - остановилась, оглянувшись. На лице неуверенная улыбка. - Да?